— один из самых распространенных в первой трети XIX в. жанров лирики. Это вариация древнего жанра послания.

Главный признак любого стихотворного послания — наличие адресата, то есть человека, к которому обращается поэт. Важность этого признака обусловлена тем, что содержание и стиль послания напрямую зависят от общественного положения и характера того лица, кому адресовано стихотворение.

Адресат послания может быть лицом обобщенным, даже если у него есть реальный «прототип». В этом случае поэту важно не то, что его послание «дойдет» до конкретного человека, а сама адресация поэтического текста. Адресат задает темы размышлений и сам становится воображаемым участником диалога, ведь поэт учитывает его возможную реакцию: одобрение или несогласие, возражения. Послание в этом случае превращается из лирического монолога в диалог, спор с незримым собеседником. В таких стихотворениях могут быть высказаны мысли и оценки, касающиеся самых различных общественных, философских, литературных проблем. Иногда присутствие адресата словно подталкивает поэта к обширному монологу, в котором он выражает свои представления о жизни.

Например, у Пушкина, кроме многочисленных стихотворных посланий к друзьям (И.И.Пущину, П.Я.Чаадаеву, П.П.Каверину, Ф.Ф.Юрьеву и др.), есть послания, смысл которых шире обращения к конкретному лицу. Таковы «Послание цензору», «Второе послание цензору», послание «К вельможе». Посланием является стихотворение «Румяный критик мой, насмешник толстопузый...». Содержание и тон этих посланий зависят от адресатов. Но каждое из этих произведений по сути является программным выступлением поэта. Их смысл выходит за рамки общественного положения или литературной позиции адресатов.

Поэты могли обращаться и к богам, героям, историческим деятелям прошлого. «Адресатами» иногда становились животные («Собаке Качалова» С.А.Есенина) и неодушевленные предметы (например, у Пушкина есть послание «К моей чернильнице»). В этих случаях адресат превращался в условность, становился просто поводом для выражения мыслей и чувств поэта.

От других типов посланий дружеские стихотворные послания отличает ряд особенностей. Прежде всего они обращены к друзьям, что определяет их «домашний» характер. В эпоху романтизма этот жанр был близок к дружескому письму. Стихотворные послания связывали поэзию и быт. Они сами легко становились фактами быта, составной частью дружеского общения, непринужденного, свободного от условностей и правил. Многие послания читались в кругу друзей, на дружеских пирушках, в литературных кружках. Появлялись ответные послания, иногда возникала целая дружеская переписка в стихах.

В дружеских посланиях много бытовых деталей, шуток, намеков, вполне понятных адресатам этих стихотворений и требующих комментария для посторонних читателей. Жанр дружеского стихотворного послания был частью литературного быта, кружкового общения поэтов. Посланиями обменивались многие «друзья единых муз» в 1810-е — 1830-е гг.: А.С.Пушкин, П.А.Вяземский, А.А.Дельвиг, Н.М.Языков, Е.А.Баратынский. Этот жанр оказался актуальным и для поэтов «серебряного века» — символистов и акмеистов.

Дружеское послание — свободный, неканонический жанр. Оно легко вмещает самое различное содержание — от дружеского подтрунивания до серьезных размышлений на общественные или философские темы (пушкинские послания к Чаадаеву). Дружеское послание часто становилось жанровой формой для элегии, застольной песни, легкого назидания, шутливого панегирика или иронической притчи.

Интимность, даже некоторая «зашифрованность» дружеских посланий, не предназначавшихся для широкой публики, предполагали свободу от языковых канонов. В стихотворениях, обращенных к близким друзьям, нередко использовались слова «непоэтические» , разговорные и даже грубые, неудобные для печати. В этом отношении послания близки бытовому острословию.