Николай Иванович Новиков родился в родовом имении Тихвинское-Авдотьино Московской губернии 27 апреля (8 мая) 1744 года. Он происходил из дворянской семьи и вместе с Денисом Фонвизиным обучался в дворянской гимназии при Московском университете,  поступив в нее в  1755 г. Однако в 1760 г. он был исключен из гимназии за самовольную отлучку. С 1762 г. Новиков служил в Измайловском полку. Глубокое влияние на формирование просветительских взглядов Новикова оказала работа в Комиссии по составлению нового Уложения |(1767—1768), когда перед ним открылась беспросветная нужда и  бесправие крестьян, жестокость, произвол помещиков. Вся многогранная деятельность Новикова, продолжавшаяся в условиях непрерывных царских гонений, была направлена «патриотической ревностью к возлюбленному отечеству», заботой о воспитании и образовании молодых граждан России и желанием отдать все силы Родине.

В.Г. Белинский в 1834 г. писал: «Царствование Екатерины II было ознаменовано таким дивным и редким у нас явлением, которого, кажется, еще долго не дождаться нам грешным. Кому не известно, хотя понаслышке, имя Новикова? Как жаль, что мы так мало имеем сведений об этом необыкновенном и, смею сказать, великом человеке! У нас забывают о благодетельных подвигах человека, которого вся жизнь, вся деятельность была направлена к общественной пользе».

С 1 мая 1769 г. Новиков стал выпускать журнал «Трутень», и сразу между ним и «Всякой всячиной» разгорелась ожесточенная полемика. Название новиковского журнала и эпиграф на титульном листе: «Они работают, а вы их труд ядите», взятый из притчи Сумарокова «Жуки и пчелы», раскрывали основную идейную направленность «Трутня». «Трутни» — помещики-тунеядцы, которые бессовестно грабят работающих на них крепостных крестьян. Проповедь на страницах «Всякой всячины» «человеколюбия» и «снисхождения» к людским порокам, поскольку людей без недостатков не бывает, призывы обличать порок вообще, а не его конкретных носителей вызвали резкую критику издателя «Трутня». Началась полемика по поводу сущности сатиры. Новиков был убежден, что только та сатира, которая писана «на лицо», может быть действенной. В предисловии к I листу «Трутня» издатель говорит о своем основном намерении — исправлять нравы, видя возможность оного в издании трудов «особливо сатирических, критических и прочих, ко исправлению нравов служащих». Полемика «Трутня» со «Всякой всячиной» носила политический характер.

Но основная тема «Трутня» — тема взаимоотношений помещиков и крепостного крестьянства. В «Трутне» Новиков создает ряд сатирически острых, социальных портретов жестокосердных, невежественных крепостников. Таковы Змеян, Злорад, Недоум, Себялюб, Безрассуд и др., страдающие тщеславием, алчностью, корыстолюбием и другими пороками. Их имена говорят сами за себя.

Видя все зло в крепостном праве, Новиков еще не поднимается до отрицания самого института крепостничества. Обличая злоупотребление помещиками своей властью, он надеется на «побуждение людей к исправлению» и в этом видит исполнение «должности истинного гражданина».

Публикацией писем к издателю, сатирических заметок, рецептов, сатирических объявлений, литературных произведений и т.д. издатель «Трутня» говорил, что крепостничество пагубно, аморально.

Одним из наиболее социально острых выступлений Новикова явились «Копии с отписок» старосты помещику Григорию Сидоровичу, бедняка Филатки и ответы — «указы» помещика крестьянам («Челобитная старосты Андрюшки», «Челобитная Филатки» и «Копия с помещичьего указа»). Избрав форму документов, форму писем, Новиков с большой правдивостью и безыскусственностью передает ужасающую картину бедственного положения крестьян, их экономического бесправия, нищеты и безысходности. В своей статье «Русская сатира в век Екатерины» Добролюбов писал об этой переписке: «Эти документы так хорошо написаны, что иногда думается: не подлинные ли это?»

Староста Андрюшка пишет барину, который держит в кулаке своих крестьян, снимая с них по три шкуры, что хоть оброк и собран, да недоимки велики: «Крестьяне скудны, взять негде, нынешним годом хлеб не родился, насилку могли семена в гумны собрать... скотина почти вся повалилась, а которая и осталась, так и ту кормить нечем... и крестьяне твои, государь, многие пошли по миру». Эта типическая картина жизни крепостного крестьянства  предстает во всей своей  конкретности  в  рассказе о бедном Филатке. «С Филаткою, государь, как повелишь? — пишет староста, — денег не плотит,  говорит, что взять негде: он сам все лето прохворал, а сын большой помер, остались малые ребятишки, и он нынешним летом хлеба не сеял, некому былой землю пахать, во всем дворе одна была сноха, а старуха его и с печи не сходит. Подушные деньги за него заплатил мир, видя его скудость...» — это   письмо   было   опубликовано   в   XXVI   листов «Трутня», а в XXX Новиков помещает письмо самого Филатки и копию с помещичьего указа.

В письме Филатки впервые в нашей литературе была показа­на правдивая и страшная картина крестьянской жизни. Филатка жалуется барину, что на сходе он высечен, «и клети мои проданы за бесценок, также и корова», остался он «с четырьмя робятишками мал мала меньше» и «пришло пойти по миру, буде ты, государь, не сжалишься над моим сиротством». И бедный, измученный   Филатка  молит  своего   господина:   «Помилуй, государь наш, Григорий Сидорович, кому же нам плакаться, как не тебе?.. наше дело крестьянское, у ково нам просить милости, как не у тебя. У нас в крестьянстве есть пословица, до бога высоко, а до царя далеко, так мы-таки все твоей милости кланяемся. Неужто у твоей милости каменное сердце, что ты над моим сиротством не сжалишься?» (лист XXX). Сжалился над Филаткой крестьянский мир, а Григорий Сидорович, который знает только, как брать с крестьян, не видя в них людей, явился типическим олицетворением помещика «с каменным сердцем», который в своем «указе» только и требует: неплательщиков «сечь нещадно», с крестьян «взыскать», наложить штраф и т. д.

«Всякая всячина», непрестанно следившая за сатирой «Трутня» и пытавшаяся угрозами воздействовать на издателя его, напоминая, что автор «не в свои садится сани», когда пишет сатиры на придворных господ, знатных бояр, дам, судей, именитых, не могла выдержать сатиры, прозвучавшей в «Отписках». «Трутень» был закрыт на месяц.

В 1770 г. «Всякая всячина» под названием «Барышек Всякий всячины», т. е. остаток, выпустила еще 18 номеров, с января по апрель, но интерес к журналу неуклонно падал, падал и тираж. Если «Всякая всячина» в первый раз вышла тиражом в количестве 1692 экземпляра, а затем — 1500, то в дальнейшем тираж снизился до 1000 экземпляров. Последние шесть номеров вышли тиражом 600 экземпляров.

Перешел на 1770-й год и «Трутень» Новикова (17 номеров), но это возобновление после месячного перерыва потребовало от издателя отказа от острой и обличительной критики. Новикову приходилось быть очень осторожным. Возобновленный «Трутень» вышел с многозначительным эпиграфом «Опасно наставленье строго, где зверства и безумства много». Исчез со страниц журнала Правдолюбов со смелой и острой сатирой. От этого «Тру­тень» проигрывал в глазах читателя, да это прекрасно понимал и сам Новиков. Он напечатал ряд писем читателей, выражавших недовольство новым «Трутнем»: «Господин Трутень! Кой чорт! что тебе сделалось? Ты совсем стал не тот, разве тебе наскучило, что мы тебя хвалили, и захотелося послушать, как станем бранить?.. Пожалуй скажи, для какой причины переменил ты прошлогодней свой план, чтобы издавать сатирические сочинения? Ежели для того, как ты сам жаловался, что тебя бранили, так знай, что ты превеликую ошибку сделал. Послушай ныне, тебя не бранят, но говорят, что нынешний Трутень прошлогоднему не годится и в слуги и что ты ныне так же бредишь, как и другие... Мне сказывал твой книгопродавец, что нынешнего года листов не покупают и в десятую долю против прежнего» (лист XV).

Тираж «Трутня», который раньше неизменно возрастал (с 626 экземпляров тираж поднялся до 1240 с XIII листа), теперь упал до 750 экземпляров.

На  XVII листе «Трутень» прекратил свое существование: «Против желания моего, читатели,  я с вами разлучаюсь». Обстоятельства,  на которые намекал Новиков, крылись в правительственной цензуре.

Очень скоро, в июне 1770 г., Новиков попытался через подставное лицо издавать новый журнал — «Пустомеля», но и он был закрыт на втором номере, в котором Новиков напечатал перевод с китайского «Завещание Юнджена, китайского хана, к его сыну» и стихотворение Д. И. Фонвизина «Послание к слугам моим Шумилову, Ваньке и Петрушке». В первом говорилось об обязанностях государя и его приближенных. Китайский император, избрав наследником престола сына, указывает, что он установил твердое законодательство, опираясь на своих вельмож. В этой статье можно было найти намек на современность, в частности желание аристократической оппозиции ограничить единовластное правление Екатерины дворянским советом, на который она должна опираться в выработке законов. Фонвизинское «Послание к слугам...» носило остросатирический, антиклерикальный характер и также не могло понравиться императрице. Характерно, что и в «Трутне» (где Новиков продолжал традиции Сумарокова и часто с похвалой отзывался о его многообразном творчестве), и в «Пустомеле» (в первом номере были напечатаны две интересные театральные рецензии об игре актера И. А. Дмитриевского и о постановке трагедии Сумарокова «Синав и Трувор» в Петербурге) печатались статьи на литературные темы. «Трутень» защищал Тредиаковского от нападок «Всякой всячины», Сумарокова от его «хулителей» и резко нападал на «карманного стихотворца» Екатерины — официозного поэта В. Петрова.

Третий сатирический журнал «Живописец» Новиков начал издавать в апреле 1772 г., когда, воспользовавшись поставленной на сцене комедией Екатерины «О время!», сделал удачный тактический шаг, истолковав появление этого произведения как возможность продолжать свою сатирическую линию. Он ставит свой журнал под защиту «неизвестного сочинителя комедии «О время!», расточая по его адресу похвалы, и тут же развертывает свою программу социальной сатиры. Хотя в комедии «О время!» в лице Чудихиной, Ханжахиной и Вестниковой осмеиваются суеверие, сплетни, невежество, скупость и сатира эта — все та же «улыбательная» сатира «Всякой всячины», Новиков говорит о сатирической смелости автора, открывшего издателю «дорогу, которой я всегда страшился», приглашает его сотрудничать в журнале и писать в том же духе. «Истребите из сердца своего всякое пристрастие; не взирайте на лица, порочный человек во всяком звании равного достоин презрения» — такова программа издателя нового журнала «Живописец». Итак, по-прежнему «сатира на лицо» и обличение отрицательных явлений действительности, ибо «порок» Новиков понимал как социальное зло. Продолжая линию  «Трутня»,  Новиков помещает ряд сатирических портретов, изображая хулителей наук, «благородных невежд», зараженных «чужебесием». Сатирические портреты содержат в себе более тонкую психологическую и социальную характеристику. Авторское описание перемежается с откровенными высказываниями персонажей, наделенных речевой характеристикой, что способствует созданию жизненных, во многом типизированных характеров. 

В жанр словесного портрета Новиков внес социальное содержание. Как справедливо указывает Е.А. Боголюбов, автор статьи «Художественные средства сатиры Новикова», в русской литературе словесные портреты были впервые применены в XVII в. в «Летописной книге» Катырева-Ростовского, а потом получили дальнейшее развитие в сатирах Кантемира, наполнившего характеристики своих персонажей серьезным общественным содержанием. Новиковская «портретная живопись в его сатирических журналах — дальнейший шаг по пути углубления идейной и художественной значимости «портретов».

В «Живописце» печатается «Опыт модного словаря щегольского наречия». Жанр сатирического словаря не был новым для русской журналистики. Его использовали Сумароков в «Трудолюбивой пчеле» и современные Новикову издатели.

Однако отличительной чертой словаря Новикова является то, что, пользуясь лексикой и фразеологией щегольского наречия, автор воспроизводит социально-психологические характеры светской аристократии. Он раскрывает психологию, обычаи, нравственный облик «благородных невежд». Их характеризует отчужденность от национальной культуры, презрение к родному языку, душевная никчемность, нравственная распущенность. Новиков нападает на распущенность нравов столичной знати, раскрывая это в кратких словесных портретах. «Опыт модного словаря», в котором языковая смесь французского с нижегородским раскрывает убожество модной «культурности» дворянства, явился для Новикова средством борьбы с засорением русского языка.

Большое место в сатирических журналах Новикова занимает форма писем в редакцию, переписки между частными лицами («Письма дяди к племяннику», «Письма к Фалалею»). Эта форма сатиры — одна из наиболее распространенных в сатирических журналах в 1769—1774 гг., ибо письма читателей создавали впечатление «правдоподобности». На страницах «Живописца» вновь с еще большей художественной силой и убедительностью развертывается крестьянская тема. Критика крепостнического дворянства, произвол помещиков и тяжелое положение крестьянства являются основным идейным стержнем таких произведений, как «Отрывок путешествия в*** И*** Т***» и «Письма к Фалалею».

В третьем издании «Живописца», в 1775 г., были напечата­ны избранные, наиболее социально острые статьи из «Живопис­ца» и «Трутня». В обращении «К читателю» Новиков от имени издателя писал: «Я в журнале моем многое переменил, иное ис­правил, другое выключил и многое прибавил из прежде выдан­ных моих сочинений под другими заглавиями». Разговор с чита­телем идет о «моих сочинениях», т. е. написанных самим Нови­ковым. Среди этих сочинений, составивших третье издание «Живописца», были «Отрывок путешествия в*** И*** Т***», «Письма к Фалалею» и «Копии с отписок». 

Несмотря на тактические ухищ­рения Новикова, на его деликатные реверансы в сторону Екатерины II, журнал «Живописец» возбудил не менее яростные нападки, чем «Трутень». В июле 1773 г. издание было прекращено.

Сатира  новиковских  журналов  рассчитана  на  вкус  «мещан наших», она была действенна в своей критике окружающей екатерининской действительности, в пропаганде идеи нравственного совершенствования человеческой личности. Она дала богатый материал Фонвизину, Крылову, Грибоедову. Второе издание «Живописца» вышло в том же 1773 г. Придавая большое значение «Отрывку путешествия в*** И*** Т***» и «Письмам к Фалалею», Новиков в третьем издании (1775) помещает эти наиболее острые сатирические произведения, присоединяя к ним «Копии c отписок» («Трутень»). Новиков переиздает обличительные сатирические материалы в годы пугачевского восстания, для этого, несомненно, понадобилась большая гражданская смелость издателя. «Живописец» выдержал за 20 лет пять изданий и был неизменно популярен у читателей.

В 1774 г. выходит последний сатирический журнал Новикова «Кошелек» (июль — сентябрь 1774 г.). Он уступает предшествующим журналам в широте и социальной остроте изображения отрицательных явлений русской жизни. Сказалось и время издания — пугачевское восстание было в разгаре. Основная тема нового журнала — борьба с дворянским «чужебесием». Уже в первой статье шла речь о «злоупотреблении, вкравшемся в нас к порче российского наречия». Назвав журнал свой «Кошельком», Новиков, по его собственным словам (редакционная статья «Вместо предисловия»), хотел показать своим журналом «превращения русского кошелька во французский», т. е. бессмысленную трату денег на модные иноземные затеи, растрату не только материального, но и духовного богатства, ибо все эти зараженные французоманией дворяне теряют чувство родины, чувство национального достоинства.

«Кошелек» имел и другое значение: кошельком назывался мешок из кожи или тафты, куда убирали косу парика щеголи.

Так название журнала раскрывало его общественно-политическое направление. «Отечеству моему сие сочинение усердно посвящается», — писал Новиков в предисловии к журналу. Основной задачей издания была борьба за национальные русские начала. Новиков в журнале выступает горячим патриотом, у которого любовь к родине и своему народу сочеталась с критикой отрица­тельных сторон действительности.

Противопоставляя галломании «древние российские добродетели», Новиков не идеализирует все русское историческое прошлое. Об этом свидетельствует письмо Щеголя — «защитника французов», пользуясь которым Новиков критикует отсталость допетровской Руси: «Когда все науки заключаются в одних святцах... когда женилися не видав невесты своей в глаза; когда все добродетели заключалися в густоте бороды...» Автор письма иронически спрашивает: где же «древние российские добродетели»? «Кошелек» просуществовал недолго, с июля по сентябрь 1774 г.

В журналах Новикова большинство материалов принадлежало самому издателю. Вместе с тем среди сотрудников новиковских журналов были Д.И. Фонвизин, А.Н. Радищев, М.И. Попов, А.О. Аблосимов, Ф.А. Эмин, А.П. Сумароков, В.И. Майков и др. Новиков сумел привлечь наиболее талантливых литераторов своего времени, сохраняя за собой ведущее место редактора — организатора журнала и основного автора.

Вынужденный прекратить издание сатирических журнал, Новиков все больше внимания уделяет книгоиздательской деятельности, которая началась еще в 1766 г., когда он приступил к изданию книг о русской истории и культуре.

В 1772 г. появился «Опыт исторического словаря о российских писателях», где о писателях XVIII в. собран важный фактический материал. Новиков хотел показать, что в России «науки и художества распространяются», и «сохранить в памяти потомства имена своих писателей».

В 1773 г. выходит «Древняя Российская Вивлиофика, или собрание разных древних сочинений...» — документов, грамот, княжеских договоров и других памятников русской письменности. За три года вышло 10 частей «Вивлиофики». Выходят и другие книги (например: «Повествователь древностей российских, или собрания разных достопамятных записок, служащих к пользе истории и географии российских»), дающие сведения по истории России. 

Новый период бурной издательской деятельности Н. И. Новикова падает на десятилетие с 1779 по 1789 г., когда Новиков арендует типографию Московского университета. В книгоиздательских целях использует он и свое участие в масонской ложе. В ложу масонов Новиков вступил еще в Петербурге в 1775 г. 

Арендованная Новиковым университетская типография явилась базой для широкой, выходящей за пределы пропаганды масонского учения книгоиздательской деятельности. Им были изданы сотни книг: учебники по истории, географии, азбука, букварь, грамматика, книги для детей, книги по медицине, сельскому хозяйству, педагогике, произведения русских и западноевропейских писателей (трагедии Шекспира, произведения Вольтера, «Эмиль» Руссо, драмы Лессинга и др.). Изданные книги, около 1000, ориентируются на третьесословного читателя. «Типографическая компания», созданная масонами в середине 80-х годов, душой которой был Новиков, открыла сеть книжных лавок в провинции для распространения книг по всей России. Огромная культурно-просветительская деятельность Новикова имела важное значение в общественной жизни России.

«Люди, близкие к тому времени и к самому Новикову,— утверждали, что он не распространял, а создал у нас любовь к наукам и охоту к чтению; что благодаря широкой организации сбыта и энергическому ведению дела новиковская книга стала проникать в самые отдаленные захолустья и скоро не только европейская Россия, но и Сибирь начала читать»,— писал Ключевский о Новикове.

В конце 70-х—80-х годов Новиков издает ряд новых журналов: «Утренний свет» (1777-1780), «Вечерняя заря» (1782-1783), «Покоящийся трудолюбец» (1784-1785), журнал «Московское издание» (1781) и газету «Московские ведомости» (1779-1789), тираж которой при Новикове увеличился в 6 раз, с 600 экземпляров до 4000. «Ведомости» выходили с приложениями литературного и практического характера.

Новиков был издателем первого детского журнала «Детское чтение для сердца и разума», выходившего еженедельно с 1785 по 1789 г. как приложение к «Московским ведомостям». Журнал «Детское чтение» был обращен к «благородному российскому юношеству» и преследовал широкие воспитательные и педагогические цели, о которых Новиков рассказывал в предисловии к журналу. Редактировали журнал А. А. Петров, Н. М. Карамзин. «Детское чтение» публиковало научно-популярные статьи (например, «Разговор между отцом и детьми о кофе»), статьи природоведческого характера, автором которых был русский педагог-естественник Прокопович-Антонский, переводные и оригинальные беллетристические произведения (перевод восточной повести «Обидаг», повести и рассказы Жанлис, стихотворные и прозаические произведения Карамзина).

Еще в 1779 г. Новиков начал издавать первый русский журнал для женщин «Модное ежемесячное издание, или Библиотека для дамского туалета» (вышло 4 части, 12 книг). Журнал этот был преимущественно литературным, но к каждой книжке журнала прилагались картинки с изображением модных нарядов и уборов. И детский, и женский журнал преследовали прежде всего образовательные и воспитательные цели.

В период усилившейся реакции, вызванной пугачевским восстанием и революционными событиями в Северной Америке, подробные сведения о которых сообщались в периодических изданиях, выпускаемых Новиковым, правительство начинает преследовать новиковские предприятия. Деятельность Новикова, за которой Екатерина давно пристально следила, теперь представляется ей особенно опасной. С 1784 г. начинаются постоянные преследования Новикова, которые приводят писателя-публициста в 1792 г. к заключению в Шлиссельбургскую крепость (формально за печатание ряда книг, проповедующих раскол). Казнь, к которой его приговорили как государственного преступника, была заменена заточением в Шлиссельбургской крепости сроком на 15 лет. После смерти Екатерины Новиков был освобожден, но вернулся он физически и нравственно разбитым. Он был полностью разорен, Авдотьинское поместье пришлось заложить в Опекунский совет. К общественной деятельности он больше не смог вернуться. 31 июля (12 августа) 1818 г. Николая Ивановича Новикова не стало.

***

Просветительская деятельность Новикова как писателя-сатирика, публициста и издателя была высоко оценена не только его современниками, но и последующими поколениями.

Сатира новиковских журналов оставила большой след в русской литературе. Она сообщила литературе «открытую злободневность, газетность в лучшем смысле этого слова». Сатирические журналы «расширили в литературе область прозы, притом прозы не отвлеченно-философского характера, а прозы «деловой», конкретно говорящей о современных людях, делах, общественных явлениях. Новиков был одним из тех писателей, которые сводили русскую поэзию с высоты классического Парнаса в животрепещущую современную жизнь, в быт. Необычайное разнообразие форм прозы в его журналах открывало новые возможности для русской литературы».

Жанровое разнообразие новиковских журналов было вызвано необходимостью критики социальных, общественных недостатков русской действительности. Малые формы сатиры помогали более остро и оперативно откликаться на происходящие события. Это и пародийный рецепт, пародия на газетное объявление, сатирический портрет, ведомости, известия, сатирические словари и наиболее распространенные письма в редакцию, переписка между частными лицами, сатирический документ (копия с помещичьего указа). Вместе с тем в журналах Новикова нашли отражение и такие жанры, как сатирический очерк, небольшая по объему повесть, в которых сказалось мастерство писателя, умение емко и лаконично, предельно простым языком выразить глубокое социальное содержание. Многие темы и образы сатирических журналов Новикова были использованы писателями-сатириками: Фонвизиным, Крыловым, Радищевым, Грибоедовым.

Источник: «Русская литература и журналистика XVIII века». / Татаринова Л.Е. – М.: "Проспект", 2006 г.